Портрет дамы с жемчугами

2.5 Японская кармен неистово трясла полами кимоно перед одурманенными жертвами

Ну, там пишут, что кан был чуть ли не литературной иконой своего времени, каноном вкуса, королем сердец, повелителем читательской публики. Это я немного стебусь, конечно. Короче, явно был законодателем. И таким прозападным модником, я бы сказала. На первый взгляд. Впрочем, получалось у него это все как-то совсем не очень, откровенно говоря. Ежели не сказать жестче. Нда.

Вообще, меня конкретно выморозило в этой истории странное благоговение перед западной культурой. Конечно же и безусловно же, персы почитывают нашенских и остальных европейских писателей, послушивают нашенскую и в целом европейскую музыку. Это все нынешние стариканы-классики. И временами шлындрают в европейской одежде. И еще все красивые аки поп-айдолы и айдольши.
В общем, кан словно бы выполняет программу минимум по озвучиванию кого надо, чтобы прослыть продвинутым чуваком и так далее.

Но в то же время. Все эти гаврилы-отступники, все эти иваны-сан, родства не помнящие, плохо заканчивают. То есть все умерли, умерли все. И в живых остаются токмо девицы, чистые аки японская роса или там вишня в цвету, и мужчины в национальных одеяниях, суровые и не увлекающиеся чуждой культурой, то есть прекрасные аки восход светила над фудзиямой во время ея неистового извержения над япониями. Нда.
Можно было бы подумать, что в книге все же превозносится традиционный уклад. Мол, вот до чего доводит увлечение чуждым. Только это ведь ерунда. Подобная история могла случиться и с главгершей, не вылезающей из кимоно. Эти скромно потупленные глазки восточных женщин - та еще фикция.

И почему же так происходит. Потому что главгерша мало того, что была хамоватая и надменная аристократка. Она еще слишком увлекалась историей кармен, историей юдифи. То есть нет, сначала была юдифь, потом кармен.
А вот ежели бы она жила по родной традиционке, то история юдифи превратилась бы в историю ямато такэру-но-микото. Это, значит, был некий японский принц. Оченно красивый. И потому он спокойно переоделся в девичье кимоно, прокрался в стан врага, споил и прибил главзлодея. То есть у них заведовали местью мужики. А женщины сидели у садочку, нюхали цветки сливы и швыряли корм золотым карпам.

Но мужики там подкачали. Что любимый человек - истеричка и бегунок, что папаша - престарелый растратчик чужого имущества с горделивыми амбициями. Еще мне там очень понравилось, как эти аристократишки поносили разбогатевших нуворишей чуть ли не в лицо, а сами хамили, воровали, мошенничали и всячески гадили, искренне считая, что вы не понимаете, это другое. Им можно - другим нельзя. Они же белая кость. А главгерша была в их рядах. Так что они поимели свои беды своими же поступками и словами.

И я изо всех сил старалась уловить авторское отношение к этой ситуации высокородного хамства и беспредела. И была разочарована. И это огромный минус автору. То есть европейская писательская культура на тот момент намного опередила кикути кана. Нда.

Но самый главный эпик фейл - это образ главгерши. Которая, повторюсь, была банальная хамка и истеричка голубых кровей. Сама нарвалась на неприятности на пару с женихом, сама пожертвовала собой с молчаливого согласия папаши, а потом решила, что все мужики - сволочи. Кроме малодушно сбежавшего от неприятностей жениха и подлого и наглого папаши, строившего из себя честного человека и великого патриота. Ну, брат еще там болтался на задворках, но он мечтал стать художником и занимался делом. А все прочие, значит, сволочи.
И я как-то могу даже в чем-то понять, если так считает проститутка из купринской ямы, которую клиент подло заразил сифилисом. Но вот эту мадаму в кимоно поставить где-то рядом, как жертву? Нет, таких гонят веткой сакуры в ряды неадекватов.

Только не по мнению кана, который сваял из нее жертву-жертву любви и страсти. Прямо японскую кармен или кого там еще. Короче, с логикой тут полный ахтунг. И характеры персов прописаны откровенно провально. Не зря. Не зря! Японские писатели любили почитывать нашенских мэтров. Там было чему поучиться.