Главные критические тексты от русскоязычного современника

Книга известного арт-критика и куратора Виктора Мизиано представляет собой первую на русском языке попытку теоретического описания кураторской практики. Появление последней в конце 1960-х – начале 1970-х годов автор связывает с переходом от индустриального к постиндустриальному (нематериальному) производству. Деятельность куратора рассматривается в книге в контексте системы искусства, а также через отношение глобальных и локальных художественных процессов. Автор исследует внутреннюю природу кураторства, присущие ему язык и этику. Прочитанный впервые как цикл лекций в московском Институте УНИК текст книги сохраняет связь с устной речью и сопровождается экскурсами в профессиональную биографию автора.

Эссе-памфлет, а по сути большая статья, в которой автор "Музпросвета" ставит неутешительный диагноз современной музиндустрии и предрекает ей скорый конец.
В книге речь идёт о многочисленных кризисах, которые вот уже как несколько лет характеризуют положение дел в сфере популярной музыки: кризис звукоиндустрии, кризис музжурналистики, кризис мэйнстрима, кризис радио, кризис творческой позиции и так далее до горизонта. Вооружившись цифрами и мнениями экспертов, Горохов нагнетает апокалиптический психоз: попытка разобраться с тем, что сегодня происходит в музыке, с тем, чем заполнены головы музыкантов и критиков, неизбежно терпит крах. Потоп трэш-попа, замкнутые сообщества фэнов того или иного "стиля" и интернетовский файлообмен – это лишь внешние проявления кризисной ситуации. Чёрная дыра, разверзнувшаяся на месте когда-то обозримой и понятной музыкальной жизни, съест нас всех.

Широко объявленная смерть кинематографа не состоялась. Наступило новое столетие, а люди продолжают покупать билеты в кино. Кризис продолжается, но сборы растут; фестивали стонут под напором течений, движений и «волн». Что случилось с важнейшим из искусств в XXI веке? Не перестало ли оно быть важнейшим? Попытка ответа – в книге Антона Долина. Ее герои – важнейшие режиссеры и актеры «нулевых»: от патриарха Мануэля де Оливейры, которому перевалило за сто лет, до авангардистов из Румынии и Малайзии, от законодателей вчерашних мод до голливудских аниматоров, от адептов итальянского политического кино – до наследников русской метафизической традиции.

Взяв за основу ключевое понятие вагнерианской эстетики Gesamtkunstwerk (в русском переводе – «законченно-единое произведение искусства»), Борис Гройс радикально меняет точку зрения на художественный авангард XX века и его отношение к так называемой «тоталитарной эстетике». Гройсовский «Сталин» выступает метафорой не преодоления, а завершения авангардного проекта, его «отрицанием отрицания», то есть, по сути, является утверждением главного пафоса авангарда – революционного пересоздания не столько формы произведения, сколько самого зрителя.

Книга на самом деле называется „Примечания к „Бесконечному тупику““ и состоит из 949 „примечаний“ к небольшому первоначальному тексту. Каждое из 949 «примечаний» книги представляет собой достаточно законченное размышление по тому или иному поводу. Размер «примечаний» колеблется от афоризма до небольшой статьи. Вместе с тем «Бесконечный тупик» является всё же не сборником, а цельным произведением с определённым сюжетом и смысловой последовательностью. Это философский труд, посвящённый истории русской культуры XIX-XX вв., а также судьбе «русской личности» – слабой и несчастной, но всё же существующей.