Гнездо глухаря

, у меня в руках волшебная палочка. А у меня ее нет!

говорит мне, что я дура. Хотя... знаете, что такое быть умной — я уже совсем запуталась. Для них ведь что ни сделай, все не так. Татка говорит: «Отбить такого мужика — все равно что настоящий подвиг. За такое, говорит, медали давать надо...» Она еще говорит: «Раньше аристократы выездами гордились, у кого какие лошади, поскольку лошадей у нас нет — можно мужиков показывать...» А ваш Егор... Я же сюда шла... думаете, легко было... я... о нем думала... (Вынимает из сумочки платок и забавную игрушку.) Поздравить его хотела!.. (Швырнула игрушку.) Пожалуйста, не говорите ему, что я приходила... И пусть он там стоит... пусть ждет!.. (Вдруг сильно заплакала и выбежала в дверь.) Искра. Оказалась несовременной.

Ариадна. Честное слово, ничего подобного. Он там, в Измайлове, и даже не знает, что я здесь. Стоит и ждет. Входит Наталья Гавриловна. Наталья Гавриловна. Что же ты, Искрочка, не предложишь гостье чаю? Пироги еще теплые... Я вас узнала, вы студентка Георгия Самсоновича, в тот раз приходили. Вы завтракали, деточка? Искра. Эта деточка собирается стать женой нашего Егора. Пришла, чтобы меня об этом уведомить. Мы для него пройденный этап, мама. Впереди дом самого Коромыслова... Идите, Ариадна. Если вы его любите той любовью, о которой в книгах пишут, тогда все. Мои слова — в стенку горох. Пусть растопчет. Зато будет что вспомнить, верно? Но если у вас только легкий дурман... Вру, все вру. У меня у самой от одного его вида, от прикосновения голова кругом шла. Всех очаровал. Всех девочек вашего курса! Всех... В общем, хорошо, что вы пришли. Грубо, топором, «по-современному», как вы говорите. Но вы правы. Это я, набитая, все еще чего-то жду, пытаюсь вывернуться... А вы — бац, и готово! Я переживу, переживу! Я много езжу. И знаете, когда стучат колеса, когда вибрируют крылья самолета, закладывает уши и в коленях дрожит животный страшок... а рядом чужие люди, но почему-то тебе близкие и дорогие... Может, оттого, что все мы вместе висим в воздухе и это объединяет... Знаете, однажды я летела в Караганду, и что-то с самолетом сделалось в воздухе. Все это почувствовали, и все молчали. Сделалось тихо-тихо. Вспыхнула надпись: «Пристегните ремни!» Меня вдруг охватил ужас, я оледенела. Бортпроводница что-то объясняла ласковым, ровным голосом, но я не слушала, никто не слушал. И вдруг я увидела в проходе маленькую девочку. Она при качке обронила куклу, присела, подняла, стала гладить и целовать. А потом засмеялась и побежала к матери. Мать как-то поразительно светло улыбнулась ей. И мне стало стыдно за себя, за свой страх. И он растаял. Девочка и я. Маленькая девочка, еще только начинает жить... Все будет так, как вам хочется. Вам будет легко. Вы молоденькая, хорошенькая, современная. Ариадна. Вы тоже красивая. Искра. Ну, знаете, подержанный товар идет уже по удешевленным ценам... Не бойтесь за Егора. Убивать не буду. До свидания. Ариадна. До свидания. Искра. Относительно детей... Он только недавно меня уговорил сделать второй аборт. И я сделала. Счастливо! Ариадна. Подождите... Я не все понимаю. Он уже давно со мной... Ой! (Закрыла лицо руками.) Меня самое что-то трясти начало, как в том самолете... Мама верно