Копченая селедка без горчицы. О, я от призраков больна (сборник)

Нельзя отрицать факт, что когда человек достигает определенного возраста, он колеблется, взваливать или не взваливать на себя новый груз забот. Как будто, испытав определенное количество горя в жизни, получаешь отпущение грехов для Великого Директора на небесах. Понимаешь?

Но что-то внутри меня внезапно сдвинулось, как будто неожиданно переставили мебель, и я со странным новым спокойствием поняла, что мы все уладим позже

У экономки не то чтобы перехватило дыхание, но она уставилась на меня так, будто у меня выросли клюв и перья.

– Твои описательные способности повергают меня в трепет, – сказал он.
Я легко могла бы полюбить этого человека.

– Ха! Флавия! – сказал он. – «День не может считаться плохим, если он приводит юного гостя к моей калитке». Гораций, разумеется, или это Катулл?
Я улыбнулась, как будто знала, но забыла.

«Когда ездишь на велосипеде под дождем, – сказал мне Доггер, – важнее быть заметным, чем сухим».

Как я обожаю этого человека! Вот мы здесь, вдвоем, погружены в интеллектуальную шахматную игру, и каждому известно, что другой обманывает.
Повторяю, как же я обожаю этого человека!

Это была не совсем правда: Грай мог бы неделями жить, щипля траву на опушке, но благородные мотивы никогда не подвергаются сомнению.

Бруки был хорошим мальчиком, – заметила она, – но не вырос в хорошего человека. У него был роковой дар заставлять людей ему верить.

ожидании, пока кто-нибудь ответит, я отступила и с интересом уставилась в небо, поджав губы, как будто собиралась небрежно засвистеть. Никогда не знаешь: кто-то может подглядывать из-за занавесок, и важно казаться безвредной.