Месть

– Он не знает, насколько ты терпелив, – сказал он. – Не знает тебя так, как я.

Эли стер кровь с руки.

– Нет, – тихо ответил он. – Никто никогда не знал.

А амбиции в сочетании с властью давали очень опасную комбинацию.

Она говорила с воздушной уверенностью, водя золотым ногтем по ободу бокала, и Стелл понял, что дело не в красоте Марселы, которую не смогла передать ни одна фотография. Было что-то еще.

Что-то, что он видел раньше.

У Виктора Вейла. У Эли.

Редкий вид силы. Опасная воля.

Столь могущественного человека лучше предать земле.

«Невероятно», – подумала Марсела. Ее муж превратился в пепел, Тони умер за своим столом, и все же они даже не удосужились достать оружие.

Если ты убиваешь всех ЭO, чем ты лучше Эли?

Что бы с тобой ни случилось, как бы ты ни пострадал, ты сделал это сам.

Сердце Виктора запнулось, но не от приступа, а от надежды. С ним так редко это случалось, что он уже и забыл, каково это. Уже готовился применить силу.

Клэр не заслуживала этого, не заслуживала стать прошедшим временем, сноской в чужой истории

– Моя последняя мысль? Чтобы я выжила. И больше никто и никогда не смог причинить мне боль.

Марсела подняла стакан.

– И теперь никто не может. Вдобавок ко всему ты можешь быть кем угодно.

– Кроме себя самой. – В голосе Джун не было никакой жалости к себе, только черный юмор. – Ирония, бессердечная сука.

Эли все показалось до боли знакомым. Рука, что ведет его собственную. Благословение. Толчок.

– Родители Виктора – гуру тренингов.

– Родители Виктора, – поправил Виктор, – бумагомаратели.