Александр Иличевский

на следующий день еле-еле проснуться и долго завтракать на дебаркадере, пить кофе с Kent'100, двойной фильтр, одну половину выдернуть зубами, щурясь на слепящую, лоснящуюся муть большой реки, когда-то омывавшей ноги великой американской литературы — босые пятки Гека и Джима, — на плёсе которой медлит чёрно-белый, хлопочущий плицами колёсный пароходик, и понимать с неясной грустью, что на нём в океан безвременья уходит твоё странное, как китайский фейерверк и полотна Левитана, время жизни.

Очередной сентябрь начался. Роса упала. Слабеет солнце

как сказано в Талмуде: мир — это всего лишь кем-то рассказанная история. Воображение, вероятно, вообще единственная твёрдая валюта в областях, торгующих смыслами