Вера Тихонова

Я уходила к косметологу и час общалась с Мишей только в чатике. Освобождалась, звонила и слышала: «Мне было без тебя скушно и грустно, и я все-все сожрал».

О том, что любовь не перестает. Для любви нет времени и нет границ. И даже смерть бессильна против любви.

Или доплыть до нового, еще не исследованного рифа и выяснить, что там есть — морские звезды, морские ежи или морские какашки, которые по недоразумению называют огурцами.

Я же задумалась, как будет «потом», только один раз. И спросила у Миши: «Как думаешь, мы будем так же искриться через год, три, двадцать?» Он задумался на мгновение и ответил: «Как сделаем, так и будет».
Мы не просто были счастливы, мы делали друг друга счастливыми. Каждый день.

Малыш, которому в детстве не сказали, что он «дороже ста тыщ миллионов», вырастает в очень грустного взрослого.

наши завтраки. Они ведь и правда были очень эстетичные. А еще они были про радость, про заботу, про любовь

Мне было важно, что при всем моем опыте — и репортерском, и житейском — Миша был мне равновесным. И часто оказывался опытнее, взрослее, мудрее. Нам обоим досталось от жизни к моменту, когда мы встретились, мы пережили много потерь, а когда много теряешь, начинаешь ценить то, что важно на самом деле. И в этом мы с Мишей были на одной волне. Не амбиции, не деньги, не что-то внешнее. Важна семья, важны близкие. Дорого и ценно, если можешь себе позволить жить, просто не ожидая чего-то плохого

Вот ведь удивительно — мы рассказывали друг другу о прошлой жизни, и оба проживали ее еще раз, но на этот раз вместе

Один раз мы даже вслух проговорили, что берем друг друга целиком, оптом, как есть — с кредитами и старыми травмами, привычками и сложившимся характером, даже с подарками, которые когда-то не оценили и возвратили наши бывшие. Потому что ну а как иначе?

Я улыбаюсь, когда приходит нужный автобус, когда поднимается тесто, когда довязываю шапочку и остается крошечный огрызок нитки. И просто так тоже радуюсь — от благодарности, от жизни, от счастья