Николай Дронт

Понимаешь?

Служба
В восемь я в лазарете, от дежурства никто не освобождал. Принимаю рапорт у стоящих по стойке «смирно» служителей. Дежурят те же, что в прошлый раз. Возвращаю им приветствие, командую «вольно» и приказываю «без чинов». В отличие от прошлого дежурства, мне подают накрахмаленный халат и информируют о пациентах.

Первым пришел парень с отцом. Тот, который себе пальцы отрубил. Пальцы приросли правильно. Гнутся нормально. Чувствительность восстановилась полностью. Шрамы остались, но оно даже хорошо: помнить будет про технику безопасности. Парень несвязно благодарил, пытался руку целовать. Отец узелок с деньгами старался сунуть. Пришлось объяснить, что брать деньги за служебные обязанности по отношению к служащим, исполненные в служебное время, в служебном помещении, – целиком и полностью неуместно, а если хоть немного подумать, то и безнравственно. Мужик проникся и спрятал узелок.

Вторым пришел служитель с женой, тоже служительницей, и дочкой. Вы уже догадались, да? Рябой. Маленькая, всего лет пять девочке. Принес три мелкие дешевенькие жемчужины, а как раздели малышку, оспин штук пятнадцать нашлось. Ну что делать? Девчонку жалко. Это она сейчас ничего не понимает, а чуть подрастет… Жемчужины не взял, сказал, что пока у меня остались. Вроде все повреждения загладил, но вышел из операционной никакущий.

Санитар побежал мне за чаем и салом. Фельдшер накапал для папаши полную мензурку чего-то подозрительно прозрачного. Мамаша оглаживала места бывших оспин и торжественно благословляла меня. Только дочка тихонько хихикала, считая, что мама с ней играет и специально щекочет за разные места.

Хлопнувший мензурку служитель заявил:

– Вы меня не знаете, но вы узнаете, каким благодарным может быть Кирилас. Да, я мелкий человечек, можно сказать, пыль под ногами, но могу о-го-го! У меня семья восемнадцать лбов, только которые

Стах, ты слышал, что скоро приедет мой жених? Я не знаю, что делать. Говорят, он красивый, но я не верю – он же старый…
– Некий поэт, правда, живший далеко отсюда, писал, что в седине и морщинах красота мужчины гораздо виднее. Юношеская красота ненадолго, а вот красота мужской зрелости сохраняется до самой старости.
– Думаешь?
– Уверен! Вот, к примеру, твой отец красив? Он нравится своей жене?
– Да! Конечно! Мариана сама говорила…
– А сколько ему лет?
– Ну…
– Вот! То-то и оно!