Наталья Пушкарева

Либеральные российские врачи пропагандировали средства контрацепции, в то время как их коллеги из США призывали усиливать уголовное преследование за распространение контрацептивов

со второй половины XIX века происходил процесс мифологизации материнства. До середины XIX века в России не было жестких стандартов, определявших материнское поведение.

Врачи, педагоги, литераторы стали предъявлять к матерям широкие требования, тем самым конструируя модели их поведения.

Представительницы социалистических взглядов в рассуждении о половой свободе и репродуктивных правах женщины фактически обосновали идею этакратического гендерного порядка, в основе которой — превращение материнства в важнейший социальный институт, которому государство оказывает широкую поддержку, тем самым освобождая женщин для общественного производства.

Долговременность существования традиции похищения женщины с ее согласия — яркий пример живучести идеи заключения брачного союза на основании личной, в том числе сексуальной склонности и предпочтительности

Разрабатывая систему наказаний для совершивших преступления против нравственности, авторы пенитенциарных кодексов выдвинули в XV–XVI веках особое наказание и для тех соблазнителей, которые добились согласия девушки на вступление в интимную связь «хытростью» — к коей ими относились «клятвы» и «обещани[я]» (вступить в законный брак). Примечательно, что обманувший девушку приравнивался составителями законов к убийце («Хытростию растливший — аще бо уморивший, убийца есть»): ему назначалось девять лет епитимьи [34]

Упоминание женских гениталий и отправление ругаемого в зону рождающих, производительных органов, символика жеста «кукиш», изображающего женский детородный орган, намек на то, что «собака спала с твоей матерью»

Сопоставление древнерусской литературной и инвективной лексики, относящихся к сексу и сексуальному поведению, позволяет заметить, что в ранние эпохи в языке существовали слова, обозначавшие детородные органы и сексуальные действия, не являвшиеся эвфемизмами и не имевшие в то же время ругательного смысла

Один переписчик учительного сборника, полного всевозможных «богоугодных» запретов и воспевающего аскезу, приписал в сердцах на полях: «Горко мене, братие, оучение! Месо велит не ясти, вина не пити, женне не поимати…» [92

Долговременность существования традиции похищения женщины с ее согласия — яркий пример живучести идеи заключения брачного союза на основании личной, в том числе сексуальной склонности и предпочтительности.