Священный огонь

Откуда человеку знать, ординарно или незаурядно то или иное явление? Да и что такое ординарность? Почему банальность при всей ее шаткости столь вездесуща? Мембрана между причудливым и скучным изначально тонка и пластична.

Если вы делаете что-нибудь вредное для здоровья и не позволяете себя помучить, то непременно нарветесь на неприятности.

Когда мир столь праведен, в нем есть что-то мерзкое.

В пороке масса удовольствия, когда тебе уже нечего терять.

Быть женщиной — тяжкое бремя, я никому не пожелала бы такой судьбы.

Она давно не испытывала материнских чувств. Некогда материнство было реальной повседневностью, первичным человеческим долгом, требующим усилий, напряжения, преданности, отягощенным горькими расчетами и борьбой самолюбий. Но теперь все эти трудности исчезли. Их сдуло, как песок под напором ветра. Стоявшая рядом женщина в странном костюме, без сомнения, наполнила ее душу безграничой радостью. Одно только существование Хлои было вселенской победой. Она почувствовала, что идет рядом с бодхисатвой.

Европа превратилась в роскошный бутик. Америка стала фермой. Иногда на дорогах Пенсильвании ей попадались велосипедисты. Иногда она встречала туристов. Но людей, наслаждающихся ходьбой и смотрящих по сторонам, как она, было немного. Туристы не стремились посетить североамериканский континент, хотя местные амиши вызывали определенный интерес.

Дети не понимают. Они искренне полагают, что мир застыл на месте, окаменел. Они хотят власти без ответственности, осторожности или зрелости

Наука — это набор объективных технических приемов для достижения определенных, легко воспроизводимых результатов.

Вы ничего не понимаете, — заявила Ольга. — Жизнь — это терпение. А вы легкомысленная, слишком много говорите и слишком нетерпеливая. Я знаю, что такое терпение. Горе — тяжкое испытание, его надо пережить. Вина — мучительное чувство, но все надо пережить. Вам это еще не известно. Вот почему я мудрее вас, даже в виде обезьяны.