Право на силу

революционером – у тебя нет сердца; если к старости ты не стал консерватором – ты не нажил ума

ему не хватало воздуха, и, уставившись куда-то внутрь себя, кивнул. — И ведь вражеские идеологи знали, куда бить: ставка всегда делалась на молодежь. По той простой причине, что влиять на нее всегда легче, чем на тех, чьи взгляды устоялись, кто уже имеет свою точку зрения на все происходящее вокруг. И они влияли, превращая молодежь в циников, бездельников, космополитов… Какая армия, какая семья, какие дети — все только для себя, все — во имя себя! Бесцельное проживание своей жизни, удовольствия, эгоцентризм… И никто не хотел посмотреть вокруг, очнуться. Отцы, деды и прадеды воевали, строили, создавали! Шли вперед, падали, поднимались — и все ради того, чтоб жили их дети… И они построили великую страну! А мы? А мы — плюнули и растерли, профукав все то, что создавалось ими для нас…
В какой-то степени такие занятия можно было назвать идеологической подготовкой. Родионыч свято верил, что молодежь должна расти с тем внутренним стержнем, который дает любовь к Родине, к своему Отечеству, и он старательно прививал эту любовь. Такие речи произносились им не единожды, и Данил знал, что так на самом деле оно и было. Дед не раз рассказывал о том, как страну постепенно опускали в грязь, в дерьмо, в навоз. Людям не давали поднять голову, оглянуться, увидеть, что творится вокруг. Кризис девяносто восьмого, потом, когда все только начало налаживаться, — еще один. Народ был занят выживанием, каждый думал только о себе и своей семье, и некогда было глядеть по сторонам. А тем временем, под шумок, страна разворовывалась. Вывозился лес, выкачивались нефть и газ, тоннами продавалось за бугор сырье. Такими темпами страну могли растащить за пару десятков лет — но что-то пошло не так. Что-то не получилось. Что-то пошло вразрез с планами — и ударил Армагеддон. И кто знает, не стал ли этот

У Штатов они были.

если ты в молодости не был революци