Обещание

Крис улыбнулся и убрал волосы у нее со лба.

— Если бы я мог не причинять тебе боль, никогда бы не причинил, — пообещал он. — Лучше уж пусть больно будет мне!

Эмили коснулась его плеча.

— Как мило, — произнесла она.

— Нет в этом ничего милого, — возразил Крис, — обычный эгоизм. Я знаю, что могу вытерпеть свою боль, но не уверен, что смогу пережить, если больно будет тебе.

Гас была профессиональной «палочкой-выручалочкой», не той, которая дает в долг, а человеком, готовым потратить собственное время, чтобы это не пришлось делать другим.

Гас взяла верхнюю записку. Каллиграфическим почерком Эмили в ней категорично утверждалось, что «Мистер Полански — козёл». Она провела пальцем по букве «ё» — две точки походили на два воздушных шара, готовых в любой момент оторваться от листа. Гас порылась в ящике и на дне, под горой записок, обнаружила фонарик с севшими батарейками и зеркало. Гас печально улыбнулась и, помахивая зеркалом, опустилась на кровать. Она видела, как отражение отскочило рикошетом и заскользило по лесу

Потеряв голову, по волосам не плачут

Околдованная первым снегом, Мэлани уронила мусорный пакет и, не обращая внимания на холод и на то, что отчаянно дрожит без пальто, протянула руку. На ладонь опустилась снежинка, и она поднесла ее к лицу, чтобы лучше рассмотреть

Крис вспомнил, как однажды ему на ладонь села бабочка. Он замер, убежденный, что даже от одной его неправильной мысли это удивительное создание может улететь.

И его хрустальные мечты разбивались прямо на глазах.

Эмили оказалась очень тяжелой и лежала неудобно. Сквозь тонкий хлопок рубашки он чувствовал влажный жар ее щеки. Смог разглядеть ее неимоверно длинные ресницы. Ее дыхание пахло ягодами.

Глаза Эмили блеснули в свете луны, пальцы вцепились в стакан

Его руки сжимали букеты цветов, покрывающие могилу, тело обхватывало почти двухметровый участок, лицом он прижимался к земле.