Пейзаж души: «Поэзия гор и вод»

Осенние раздумья

Еще вчера была весна, казалось,

И иволга певала поутру,

Но орхидея вот уже завяла

На ледяном пронзительном ветру.

Осенний день, с ветвей листы слетают,

Печали нить сучит в ночи сверчок.

Как грустно знать, что ароматы тают

И холод белых рос объял цветок.

Мелодия прозрачной воды

Чиста струя, и день осенний ясен,

Срывает дева белые цветки.

А лотос что-то молвит… Он прекрасен

И тем лишь прибавляет ей тоски.

Драконы: выражение «ночь рыб и драконов» в поэзии обозначает осенний день.

рододeндрон, бирючина: невысокие кустарники, на первом пахучие цветки раскрываются уже на рубеже зимы-весны (в России один из его видов называют багульник), а второй стоит зеленым все зиму (его второе название «дунциншу» — «зеленеющий всю зиму»).

«До чего круты горные тропы Эмэй! Глубокие и мрачные ущелья, необычные цветы и травы, прекрасные деревья усеяли склоны… Вдруг все заволокло туманом, поднявшимся между скал и стремительно сгущавшимся, то скрывая, то открывая на миг кручи, водопады. Как фея-чаровница, скрытая вуалью, Эмэй приподнимает ее, открывая то прекрасные глаза, то жемчужное лицо, но всю ее увидеть тебе не удается. Воистину таинственная святая гора! …Давным-давно, рассказывал Ли Бо по дороге слуге, жили на Эмэй девять седовласых старых святых. Могучий Желтый император Хуан-ди самолично явился к ним расспросить о пути к вечной жизни. Старцев уже нет, Желтый император вознесся на небо, и осталась лишь пещера, ее потом прозвали Пещерой девяти старцев. А еще, говорят, в династию Чжоу жил Гэ Ю, резчик по дереву. Сделал деревянных баранов, обдал их святым дыханием, бараны ожили, и он повел их в Чэнду на рынок. Распродал людям, а бараны-то снова стали деревянными. Люди поняли, что он владеет искусством магии и бросились к нему, чтобы он и их научил. И вот однажды они увидели, что он, оседлав барана, поднимается на Эмэй, и многие помчались за ним, как ушли, так и не вернулись, рассказывают, все святыми стали… Но больше всего Ли Бо любил легенду о том, как в эту святую гору преобразилась прекрасная фея. „Посмотри-ка, — показал он Дань Ша, — вон из тумана вылезают две вершины, разве они не похожи на брови-бабочки этой феи?“»

Ты войдешь в мою светлицу,

Как в бошаньских духовитых очагах,

Два дымка сольются, пламя разгорится.

Цзяньгэ: узкий проход между двух гор в Сычуани, уезд Цзяньгэ («цзянь» — меч, «гэ» — опасный и узкий проход, в древности так называли поперечную балку, запиравшую ворота).

Козодой (или кукушка): печальный крик кукушек, которых в Шу весьма много, традиционно принято воспроизводить словами «бужу гуй» (вернись!); кричат кукушки обычно летом, на 5 луну.

«Я — отвязанный челн, потерявший причал…»

Ли Бо