Дочь Волдеморта

Вы были ли когда-нибудь в аду?

В постели демона, в чумных когтях порока?

Бывало, засыпали на краю

У самой бездны — черной и глубокой?

Смотрела ль вам в глаза с оскалом смерть,

Лаская ваше тело без стесненья?

Вам приходилось сжать в кулак стальную плеть

И улыбаться рвущим плоть мученьям?

Травить себя обманом страшной лжи,

Самой запутывать безжалостные сети?

И каждый раз всё снова в бой идти —

Не думая о будущем ответе?

Вы пировали ли среди гиен,

Смеялись, заливаясь, вместе с ними?

И отдавали ли себя без страха в плен

Исчадий ада, разделяя пищу с ними?

Вы видели ль людей, которых тьма

Боится, содрогаясь в полнолунье?

Вам приходилось ли сходить с ума

Среди теней безликих и безумных?

Оставить дом, родных — из детства в ад

Вам доводилось ли ступить, с судьбой играя?

Прослыть продажной стервой,

Ею стать — без принужденья честь свою терзая?

И засыпали ль вы, не чая уже глаз

Открыть когда-либо, но вновь открыв — пугаясь?

Вам приходилось с бесами играть,

И с дьяволом брататься, содрогаясь?

Вас целовали черти и шуты?

Вас одевали на рассвете мрака слуги?

Среди разнузданной развратом пустоты

Вы оставались ли на ложе Вельзевула?

Сатиры вас таскали по лесам

В бескрайних оргиях, где небо проклинают?

Нечистые ласкали вас уста?

Сейчас вас лжи отец не обнимает?

Он не впускает когти в вашу плоть?

Не распускает ваши волосы бесстыдно?

На вас не выжжено еще клеймо,

Друзья не прокляли, и худший — не отринул?

Отец и мать не кличут шлюхой вас,

Вам вслед камней и оскорблений — не бросают?

Увольте, милый друг, вам не понять,

Чем зеркало мое меня пугает...

Но я желаю, чтобы рядом было существо, которое меня понимает. Не боится. С которым мне интересно говорить. Человек, а не огромная змея, которой тоже больше не существует.

Крошечное создание с белоснежной кожей и ангельским взглядом демонёнка.