Много на земле дорог

…Представь себе: Москва. На ее окраине — огромный завод железобетонных конструкций. Стоит и дымит, дымит огромными трубами… — говорит Надя.
— Это плохо, что дымит. Вредно, — медленно, словно нехотя, замечает Андрей.
— Мы потомственные заводские, — говорит Надя. — Дед на заводе работал. Отец только в этом году на пенсию ушел, чуть ли не со слезами… И вот я получила назначение…
С хитроватой улыбкой на худеньком, энергичном лице Надя достает из кармана вязаной кофточки, наброшенной на белое крепдешиновое платье, телеграмму, торжественно развертывает ее. В предрассветном сумраке прочитать текст почти невозможно, но девушка помнит его наизусть:
— «Назначена мастером цеха «Полигон» завода железобетонных конструкций». Видал?
— И для этого надо было учиться одиннадцать лет? — вопросительно приподнимая припухшие веки, спрашивает Андрей.
Ну ничегошеньки ты не понимаешь! — удивляется Надя. — Я обязательно буду учиться — заочно, в строительном институте. Чуешь, какая у меня окажется практика?!
— Сразу профессором станешь, — улыбается Андрей.
Впрочем, у него лишь чуть-чуть оживают безвольные
губы, глаза становятся грустно-насмешливыми, и он опять прикрывает их.
— Ну, а ты, Андрюша?.. — задорно спрашивает Надя и сама же отвечает: — У тебя талант. Твой путь ясен. Будущий Репин, Суриков, Левитан…
— Леонардо да Винчи, — невесело усмехается Андрей.
Те, кто идут впереди Нади и Андрея, разговаривают все о том же — о будущем, о жизни, которая распахнула перед ними свои неохватные дали.
— Впереди лето. Подумаю, — легко и кокетливо улыбается Вира. — В моей душе сумбур. Все неясно. — Она кидает нежный, загадочный взгляд на Костю, такой взгляд, перед которым и камень не устоял бы, не то что горячее юношеское сердце.
— А у меня все ясно. И путь некоторых других мне тоже ясен, — многозначительно говорит Костя и равнодушно отходит от Виры. Он растягивает мехи баяна и приятным баритоном так же многозначительно поет — «Какое мне дело до всех до вас, а вам до меня?!»
Девушки и юноши подхватывают песню, и Костин баритон теряется в хоре звонких, слаженных голосов.

Самолет ли, корабль ли, а вернее, просто горячая фантазия пусть унесет нас в знойную Африку. Уганда. Страна зеленых холмов, больших, красивых озер и водопадов. Сказочные тропические леса, заросшие лианами, — пробираться среди них под силу только гориллам, шимпанзе да собаковидным павианам. Зеленеют саванны, над ними поднимаются гигантские баобабы, а в их густой тени бродят львы, носороги, леопарды.
На берегу озера Виктория — город Энтеббе. Залитый солнцем город с белыми одноэтажными домами и густыми садами. Это главный город Уганды.
Смеркается. Спадает зной. Берегом озера к Энтеббе бредет стадо рогатых зебу. Озеро спокойно и величаво.
Молчаливо и неподвижно стоит у озера человек. Он задумчиво смотрит на игру разнообразных красок: розовато-желтая, бледно-фиолетовая, лазоревая, синяя сменяют одна другую. Вот вода заколыхалась, разошлась кругами, ее прочеркнула зелено-серая полоса спины крокодила. Полоса исчезла. Круги сомкнулись.
Человек у озера встрепенулся. Он еще очень молод. Высок и строен, как молодая пальма. На нем белая рубашка навыпуск с короткими рукавами и белые шорты. Белая одежда подчеркивает его совершенно черную, с чуть лиловым оттенком кожу Даже белки его черных блестящих глаз не совсем белы, даже губы черные. Но курчавые короткие волосы светлее кожи. Их выжгло беспощадное солнце.
Это Иренсо Нцанзимана, сын учителя. Он учился в Энтеббе в школе и сейчас заканчивает университетский колледж Макерер, близ города Кампалы.
Иренсо в глубоком смятении. Вчера утром он получил предложение от прогрессивной партии по окончании колледжа поехать учиться в Советский Союз. Ответ он должен дать через три дня.
Но легко ли дать ответ, от которого зависит вся жизнь?.. Легко ли в двадцать два года покинуть родину, мать, отца, сестру и товарищей?
Солнце зашло. Кончился второй день мучительных раздумий, а Иренсо не пришел ни к какому решению.
Сгустился сумрак. Началась вторая бессонная ночь…
Не будем спешить расставаться с Угандой, друзья мои. Давайте подойдем утром к колледжу Макерер, посмотрим, что там происходит.