Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней

…Легенда гласит, что однажды к всемогущему царю Рима Тарквинию Гордому подошла дряхлая старуха-чужестранка, которая предложила ему купить за колоссальную сумму девять книг. Царь со смехом отказался, и тогда старуха на глазах правителя сожгла три из них. А затем предложила купить оставшиеся шесть за ту же цену. Тарквиний решил, что старуха сошла с ума, после чего женщина сожгла еще три книги и вновь повторила свое предложение. И тут царь испугался. За оставшиеся книги он велел заплатить незнакомке столько же золота, сколько она просила за девять, и долгие века книги пророчицы Сивиллы помогали Риму находить мудрое решение в самых невероятных ситуациях. В 405 году по приказу узурпатора Стилихона три Сивиллины книги были уничтожены – а 4 сентября 476 года Римская империя пала. Возможно, именно потому, что не было больше чудесного источника мудрости, так долго спасавшего Вечный город.

Хранение цифровой информации в больших объемах теперь не только возможно, но и удивительно дешево. Однако хранение – не то же самое, что сохранение. Знания, сохраненные посредством сетевых платформ, рискуют быть утраченными, поскольку цифровая информация крайне уязвима. Она легко может быть как заброшена, так и преднамеренно уничтожена. Еще одна проблема состоит в том, что информация, которую мы создаем в процессе своей повседневной деятельности, невидима для большинства, но ею можно манипулировать, используя против общества ради коммерческой или политической выгоды. Уничтожение ее может стать желаемым краткосрочным выходом для многих, кого тревожит вторжение в частную жизнь, но в конечном счете это может нанести обществу ущерб.

Библиотеки и архивы рассматривают цивилизацию в долгосрочной перспективе, в то время как мир в настоящее время предпочитает обходиться краткосрочной. И то, что мы игнорируем их важность, опасно прежде всего для нас самих.

Мы переживаем исторический момент, когда сам способ взаимодействия с информацией радикально меняется. Мы живем в эпоху «цифрового изобилия», когда информация пронизывает всю нашу жизнь [1]. Объем ежедневно создаваемой информации, хранящейся в цифровой форме и доступной в Сети, потрясает своими масштабами. За одну типичную минутув 2019 году отправлялось 18,1 миллиона текстовых сообщений, 87 500 человек посылали твиты, и по всему миру загружалось свыше 390 000 приложений [2]. Речь идет не только о содержании этих текстов или картинках в этих твитах – данные, на которых они основаны, теперь тоже являются частью общественного знания.

Одной из библиотек Сараево удалось избежать гибели. Персонал научной библиотеки Национального музея эвакуировал большую часть ее собрания из 200 000 томов вместе с экспонатами музея, под пулями снайперов и артиллерийским обстрелом, обрушивавшим на город в среднем 400 снарядов в день. Директор музея, доктор Ризо Сиярич, был убит взрывом гранаты в 1993 году, когда пытался закрыть листами пластика дыры в стенах музея, чтобы защитить остававшиеся внутри коллекции [26].
Этот героический поступок дал возможность спасти еврейскую рукопись, известную как Сараевская Агада, – иллюминированный манускрипт с долгой и сложной историей, созданный в Испании в середине XIV века и увезенный евреями, изгнанными с Иберийского полуострова в 1497 году. Сараевская Агада стала символом мультикультурной силы и гибкости как Сараево, так и всей Боснии и Герцеговины, и теперь является самой знаменитой книгой в стране.

Восточный институт в Сараево, основанный в 1950 году также являлся крупным центром документов по боснийской культуре, сосредоточенным на книгах и рукописях на арабском, персидском и иврите. В нем также имелось особенно значимое для региона собрание документов на адзамийском, варианте арабской письменности, которая использовалась для боснийских славянских текстов, символизируя культурный перекресток, каковым стало Сараево – важнейший культурный и интеллектуальный центр своего рода в Юго-Восточной Европе.

В Балканском регионе всегда существовала развитая книжная культура. В Средние века присутствовавшие в Словении католические религиозные ордены, такие как цистерцианцы, поощряли создание скрипториев и библиотек, а дальше на юг, в еврейских, православных и османских общинах, процветали книгоиздательские центры. Сараево было одним из средоточий этой культуры. Город мог похвалиться прекраснейшим собранием арабских, турецких и персидских книг и рукописей в библиотеке Гази-Хусрев-бега, созданной вторым «основателем» Сараево в начале XVI века». К 1990-м годам это была одна из старейших постоянно функционирующих библиотек в Европе. У еврейской общины Сараево также имелась собственная библиотека при La Benevolencija. Содержали свои библиотеки и представители других религий. Орден францисканцев, имевший в Сараево монастырь и семинарию, построил библиотеку для обслуживания их религиозной миссии [8]. В конце XIX века правители из династии Габсбургов, поощряя модернизацию Боснии, создали региональный музей (Zemaljski

Всего через сорок пять лет после окончания Второй мировой войны и публичной демонстрации всех ужасов Холокоста, при постоянно транслируемом рефрене «никогда больше», в Европу снова вернулся культурный геноцид – на этот раз в процессе распада Югославии. Поводом для этого культурного геноцида стал запутанный клубок проблем, когда национализм смешался с расовой и религиозной ненавистью, получив политическое выражение [5].

открывать не с целью чтения. Сохранение знаний в течение многих тысячелетий было вписано в еврейские законы. Наиболее известной формой подобного принудительного сохранения знаний является «гениза», существующая в синагогах во всем иудейском мире. Генизы, название которых происходит от персидского слова «гандж», означающего «склад» или «спрятанное сокровище», представляют собой хранилища для обрывков текстов, содержащих письменное слово Господне; слова эти рассматриваются иудейским законом как нечто живое, и когда они ветшают, им следует оказывать надлежащие почести. Обычно генизы имеют вид небольших шкафов, но иногда, как в синагоге Бен-Эзра в Фустате в Каире, они существовали в течение столетий как обширные складские помещения. При разборке генизы в Каире в конце XIX и начале XX века оказалось, что в ней содержатся сотни тысяч обрывков книг и документов, относящихся ко временам вплоть до VII–VIII веков, – поразительный архив еврейской культуры, теперь хранящийся в библиотеках по всему миру, включая Бодлианскую [2].

Дебаты оказались долгими и ожесточенными. Федералисты были убеждены, что собрание Джефферсона выдает его атеистические и аморальные склонности. Один из их политиков считал, что подобное приобретение «обанкротит казну, приведет к обнищанию народа и опозорит нацию». Другие противники ссылались на труды мыслителей эпохи Просвещения, таких как Джон Локк и Вольтер, присутствие которых свидетельствовало о неприемлемом «атеизме, аморальности, упадочническом интеллектуализме и преклонении перед Францией» [22]. Сообщавшие об этих дебатах американские газеты вступали в них с обеих сторон, причем «American Register» предсказывал, что «следующее поколение будет… краснеть от стыда из-за возражений в Конгрессе против приобретения библиотеки господина Джефферсона» [23].