Книга о Пути жизни (Дао-Дэ цзин). С комментариями и объяснениями

Поистине, освобождаясь от бремени вещей, мы возвращаемся к жизни «как она есть» – величественной и таинственной в своем вечнотекучем постоянстве.

И высшая награда мудрой жизни – способность без пресыщения наслаждаться просто нажитым или, как говорит Лао-цзы, «накопленным без накопления»: старой дружбой, старыми, ставшими родными вещами, знакомым с детства пейзажем. Ведь и в любимом человеке или в любимом предмете нам дорого и отсутствие броскости, даже несовершенство. Как хорошо понимали китайские знатоки, «щербинка на благородной яшме вызывает прилив чувств». Лао-цзы проповедует не холодное равнодушие отрешенного «мудреца», а, напротив, правду мгновенного сопереживания или, если угодно, сознательное переживание каждого мгновения жизни, наполненное бездонным смыслом. Он восхищен бездной любви.

Люди не знают, за что любят друг друга, а если бы знали, то не любили бы. Даже на поверхности жизни их объединяют не идеи и понятия, а простой факт телесного соприсутствия в мире, который начинается с тождественности нашего чувственного восприятия.

Премудрый человек теряет предметное знание, но приобретает способность видеть бытие бездной чудес, кладезем откровений

Для мудреца, который приникает к средоточию мирового круговорота и последней глубине опыта, всякое действие – крайность, всякое слово – лишнее. Вот лучшее предостережение всем реформаторам: тот, кто живет «сердцевиной» бытия не имеет точки опоры, чтобы перевернуть мир. Последнее столетие преподнесло человечеству один серьезный урок: невозможно уговорами или принуждением переделать кого бы то ни было.

Премудрый имеет успех в общении с любым человеком, даже глупцом и злодеем. Секрет же его успеха есть смирение любви

по-настоящему добрыми, т. е. творящими добро незаметно для окружающих и без корысти

Что важнее для путешественника: сохранность съестных припасов в дороге или уют постоялого двора? Что лучше для нас: беречь себя, храня в себе центрированность, или жить мирскими утехами?

воистину способен обезопасить себя тот, кто не думает о своей безопасности и, следовательно, не отгораживается от мира

Власть над миром, говорит он, дается тому, кто способен безупречно держаться одной истины, устранив в себе все частные и преходящие чувства, представления, правила. Различие между духовной просветленностью и невежеством подобно контрасту между яростью – «вихрем» и «ливнем» – человеческого мира и неизбывного покоя Вечноотсутствующего. Мудрец пребывает в неуследимой точке равновесия безграничного и ограниченного, непостижимым образом оправдывая то и другое. Он повелевает без слов и внушает доверие, ничего не обещая.