Аарон

если смысла в жизни нет, то никакие деньги его не добавят.

И как это?
– Как «что»?
– Быть богатой?
Они шагали рядом так просто и буднично, что у него кружилась голова, – она его не винила. Не злилась, разговаривала, не чуралась с обиженными глазами; плыли по бокам пятачки не растаявшего снега – то совсем исчезали, будто лето, то появлялись вновь, напаивая воздух сыростью и ароматом весны. Чудная местность.
– Никак.
– В смысле, никак? Ведь с деньгами что-то меняется?
– Ничего не меняется.
– Совсем?
– Ну, – она замялась. После посмотрела на него чуть грустно и вопросительно, – а что должно меняться? Деньги не меняют человека, они лишь усиливают то, что в нем есть. Жадный становится еще более жадным, щедрый сделается щедрее. Кто хочет власти, будет опьянен, а кто был добрым, добрым и останется.

«Прежде чем два человека смогут быть вместе, они должны стать равными. Не кто-то «лучше», а кто-то «хуже», но равными. Достойными друг друга. А этого не произойдет, если один из них продолжит себя стыдиться, понимаете?»

Слова задели за живое, и она вновь начала погружаться в тягучую печаль. А ее собеседник продолжил:
– Нам всем нужен такой человек, который бы принимал нас такими, какие мы есть. Не только вы должны принимать, но и вас.
– Это бесполезно.
– Значит, не тот человек. Когда вы нужны самой себе, вы нужны всем – всему миру. А если не нужны кому-то конкретному, отпустите его.
– Пыталась. Не выходит.
– Потому что до сих пор верите, что не заслуживаете его. Что он лучше вас, но это не так. Никто не лучше и не хуже. И вы заслуживаете того, чтобы быть любимой – по-настоящему и сильно.

Но даже Мила не сумела подыскать ключик к вечно запертой дверце. Мила была самостоятельная, уверенная в себе – Милу не надо было защищать. Ей не нужно было звонить по десять раз на дню и спрашивать, все ли в порядке, – он и так знал – все отлично, – о ней не нужно было беспокоиться, не нужно было вытаскивать из передряг. Скорее, это она постоянно пыталась отовсюду его «вытаскивать» – от плохих друзей, от опасной работы, от вредных привычек… Зануда.

… И упали слова, словно камни на водную гладь,
И подняли со дна, там годами хранимую муть.
Я стою пред тобой, замерев, глаз не в силах поднять,
Воздух кончился в легких, а новый глоток не вдохнуть.
Не старайся, не надо, меня ты не вправе судить,
Не любима, так что ж, знаю милой насильно не стать.
Мне себя бы теперь воскресить, полюбить и простить,
По деталькам, по файлам разбитую душу собрать.
Я любовь упакую в коробку, как ценный презент,
Перевью её лентой и яркий цветок приколю.
Буду верить, что всё же настанет счастливый момент,
И кому-то родному её я навек подарю.
(автор: Марина Яныкина)

— И как это?
— Как «что»?
— Быть богатой?
Они шагали рядом так просто и буднично, что у него кружилась голова, — она его не винила. Не злилась, разговаривала, не чуралась с обиженными глазами; плыли по бокам пятачки не растаявшего снега — то совсем исчезали, будто лето, то появлялись вновь, напаивая воздух сыростью и ароматом весны. Чудная местность.
— Никак.
— В смысле, никак? Ведь с деньгами что-то меняется?
— Ничего не меняется.
— Совсем?
— Ну, — она замялась. После посмотрела на него чуть грустно и вопросительно, — а что должно меняться? Деньги не меняют человека, они лишь усиливают то, что в нем есть. Жадный становится еще более жадным, щедрый сделается щедрее. Кто хочет власти, будет опьянен, а кто был добрым, добрым и останется.
Его приятно удивила такая философия. Не ожидал.
Райна продолжала:
— С деньгами можно купить хорошую квартиру и поставить в нее диван, но нельзя купить того, кто на этом диване будет спать. Можно купить яхту, но не того, кто совершит на ней с тобой путешествие. Можно забронировать самый лучший столик в дорогом ресторане, но все равно ужинать одному. Потому ничего и не меняется.

Уже завтра вечером она увидит его снова. Будет сидеть рядом, возможно, говорить. Вдыхать его запах — даже если далеко, — будет чувствовать его. Как пережить? Ведь это все равно, что обрести вторую половину собственного сердца, которая ранее вынутая наружу, трепещет, рвется обратно внутрь, и ты смотришь на нее, а коснуться не смеешь. Сердце твое, а вернуть нельзя. Сплошная рана. Ей придется притворяться, что чувств нет. Ей постоянно придется прикидываться и пребывать рядом с ним с маской на лице. А иначе будет «униженкой».
Именно этот термин подходил ей больше всего — униженка. Женщина, страдающая по мужчине, не страдающему по ней.

Любить себя означает жить без страха. Не бояться, что кто‑то осудит, скажет недоброе, не оценит по достоинству, не заметит хорошего. Любящий себя человек не теряет достоинства, когда слышит в свою сторону упреки, не отвечает грубостью на грубость, не ведется на провокации, продолжая следовать по своему пути молча, пребывая в гармонии.