Галерея аферистов. История искусства и тех, кто его продает

Он размышляет о воздействии на человеческое сознание великого искусства: «Мне кажется, сливаясь с произведением искусства, я ощущаю примерно то же, что испытывали святые, сливаясь с Богом... Созерцая картину или скульптуру, мы на миг преодолеваем то одиночество, на которое обречены в остальное время. Мы соединяемся с человечеством, со Вселенной, с Богом».

Если вы, будучи художником, позволяете торговцу указывать вам, что и как писать, значит вы ступили на опасный путь

Однако нельзя забывать, что художественная экспертиза сама по себе искусство, а не наука.

Финансисты, продающие и покупающие тайны

Отмена в 1909 г. налога на импорт произведений искусства в США вызвала невероятное оживление в сфере торговли работами старых мастеров, которые стали активно ввозить в Америку. Ведущие дилеры с отделениями в Америке, в частности Дювины, Нёдлеры, Вильденстейны и Селигманны, осуществляли огромные сделки: фирма Дювина в одном лишь 1913 г. в Париже продала предметов искусства на тринадцать с половиной миллионов долларов. Удача сопутствовала торговцам и после войны. Дювины и Вильденстейны сделали столь впечатляющие состояния, что даже крах Нью-Йоркской биржи в 1929 г., разоривший множество их клиентов, лишь чуть замедлил успешное течение их дел.
В 1936 г. Кеннет Кларк, директор Лондонской национальной галереи, посетил роскошные нью-йоркские галереи Джозефа Дювина и был принят с большой пышностью. Кларк повествует о том, как сам владелец, недавно удостоенный титула лорда Дювина Миллбенкского, показывал ему помещения своей фирмы:

«Пока мы обозревали галереи, нас сопровождал приземистый, коренастый человек по имени Берт Боггис, прежде работавший в упаковочном отделе и обладающий всеми свойствами, необходимыми вышибале. Поскольку он уже давно подвизался при лорде Дювине в качестве охранника, то выучил имена художников, каковой труд самому лорду оказался не по силам.
— Ну, вот, — говорил Дювин, когда мы входили в очередной зал, — это Бладо... Как бишь его, Берт?
— Бальдовинетти.
— Правильно, Бладонетти. Что вы о ней скажете?
— Боюсь, она чуть-чуть отреставрирована. (На самом деле это была полностью переписанная картина художника, известного под именем Псевдо-Пьер Франческо Фьорентино.)
— Отреставрирована? Вздор, не может быть. Берт, ее действительно отреставрировали? — Молчание. — Да, он точно знает. Пойдем дальше. — Переходим к профильному портрету. — Это Полли, Полли... Как бишь его, Берт?
— Поллайоло. — Последовало продолжительное молчание.
Показывая какую-нибудь из своих любимых картин, лорд Дювин посылал ей воздушные поцелуи. По временам от восторга у него начиналось головокружение. Тогда Берт увещевал его: „Сядьте, Джо, успокойтесь“, — и великий человек покорно подчинялся».

ценность искусства ускользает от однозначных суждений, а если чем-то и определяется, то нашими представлениями о красоте, качестве и редкости.

Мезенс приобрел одиннадцать его работ, просто чтобы спасти Магритта от финансового краха. В октябре 1932 г. он снова сыграл роль спасителя и купил все сто пятьдесят произведений Магритта, составлявшие фонды галереи «Сантор» («Galerie Le Centaure», «Кентавр»), которые в противном случае были бы обречены на распродажу по бросовым ценам, а это в свою очередь катастрофически повредило бы репутации и благосостоянию художника.

Арт-дилеры — это поставщики фантазии.

Подобное внимание к деталям отличает великих. Их упорство и изобретательность граничат с героизмом.

Те, кто покупает и продает предметы искусства с целью получения прибыли, отныне величают себя не «дилерами», а «кураторами» или «галеристами»; иногда они называют себя «арт-профессионалами». «Кураторство» – звучит благородно и возвышенно.