Чистая вода

Он читал в журналах о толстухах и уродливых и сочувствовал им всей душой. Но братство некрасивых – это не общность, а сумма затравленных одиночеств, здесь каждый идет ко дну сам по себе.

Карл замялся: ему надо бы дела доделать. Старая крестьянская привычка: работать, когда все отдыхают, по вечерам и в выходные, чтобы люди видели, как он из сил выбивается.

— О-о-о…
Этим стоном обозначалось море неприятностей, именуемое жизнью, где свирепствуют такие силы, что людям приходится совершать невообразимые глупости.

Юн продолжал молча улыбаться. Водолаз взмолился:
— Ты ведь настоящий псих, да?
— Тебе виднее. Раз говоришь, значит, так и есть.

Странная штука жизнь, думал он иногда. От восьмидесяти прожитых лет не осталось ничего, кроме пустых извилин в никчемной скорлупе

братство некрасивых — это не общность, а сумма затравленных одиночеств, здесь каждый идет ко дну сам по себе.

Странная штука жизнь, думал он иногда. От восьмидесяти прожитых лет не осталось ничего, кроме пустых извилин в никчемной скорлупе.