По следам Адама

Мы бегали по Мускокским лесам со специальными мегафонами и орали «Раз-раз-раз, ты меня слышишь?» — так громко что жители Хантсвилла писали нам записки: «Конечно слышим, и в Гравенхерсте вас слышат тоже».

Тогда мы думали, что едем в рай. Но к концу экспедиции мы пришли к выводу, что в рай невозможно купить билет. Путь туда пролегает через собственную душу человека и не стоит ни гроша. Весь мой опыт убеждает меня, что рай и ад расположены по соседству, и как далеко бы вы не забрались, вам всегда будет рукой подать и до того, и до другого. Правда, невозможно находиться и там, и там одновременно, но достаточно ненадолго остановиться, и за относительно короткое время вы испытаете и райское наслаждение, и муки ада.

Мой будущий тесть категорически отказался отпустить свою единственную дочь к дикарям и каннибалам и слег с сердечным приступом. Бесплодные дискуссии длились до тех пор, пока моя мама не уговорила отца съездить в Бревик. Там он пустил в ход все свое обаяние, и в итоге все сошлись во мнении, что наш план — само совершенство, тем более что медовый месяц оплачивает мой отец. Мы поженились под Рождество, и на следующий день после скромной церемонии наши родные попрощались с молодоженами, которых ждал поезд до Марселя, а далее — пароход до Таити.

Лив пришлось гораздо труднее. Ее родители жили в городке под названием Бревик, и она написала им красноречивое письмо. В письме говорилось, что она встретила парня из Ларвика по имени Тур, что они решили пожениться и уехать жить на Маркизские острова. Мать Лив, очень умная и добрая женщина, так описывала первую реакцию ее отца: кровь прилила к его щекам, он поднялся из своего уютного кресла и медленно подошел к книжному шкафу. В старой, конца прошлого века, энциклопедии он нашел под буквой «М» статью о Маркизских островах и зачитал вслух, что это — затерянный участок суши в Тихом океане, населенный дикарями и каннибалами.

К Лив мама тоже относилась очень хорошо, к тому же она считала, что в край соблазнительных полуголых островитянок лучше ехать в сопровождении и под присмотром законной жены.
Согласия отца я добился с гораздо большим трудом. Источником его опасений были все те же знойные островитянки, но в отличие от матери он считал, что ехать туда с женой — то же, что везти снег на Северный полюс.

Так мы и бились, как рыба об лед, пока в столичном Бюро путешествий «Беннетта» не связались с Парижем и не выяснили, что до расположенного в относительной близости от Маркизских островов Таити можно добраться французским пароходом, который раз в месяц отплывает из Марселя в Новую Каледонию. Еще можно было сесть на норвежский корабль, ежемесячно курсировавший между Сан-Франциско, Самоа и Таити. В конце концов, мы выбрали судно под названием «Морской курьер», совершавшее шестимесячное плавание через Атлантический океан и Панамский канал.
— Это звучит вполне обыденно.
— Ничего обыденного. Лив было двадцать лет, и она считалась еще несовершеннолетней, а все мои капиталы сводились к пятидесяти кронам в месяц, которые я получал от отца.

написал замечательную книгу о своей любви, которая заканчивалась словами: «Там, где лежит под могильной плитой Туимата, и мое сердце». Всю свою оставшуюся жизнь он собирал книги о Полинезии — переписывался с издателями и коллекционерами со всего мира и покупал все о Полинезии, невзирая на цену.

Возможно, одним из первых счастливых совпадений в моей жизни стало то, что именно в Осло находилась знаменитая полинезийская библиотека Бьярне Крёпелина.

Я быстро понял, как важно знать математическую географию, хотя сам учебник вызывал у меня отвращение. Позже, когда я поближе познакомился с его автором, профессором Вернером Веренскойльдом, он признался, что специально написал книгу столь заумным языком, чтобы показать, что география — тоже наука.

Например, совершенно нормальный и приятный в общении парень по фамилии Стоп-Бовиц принялся изучать цветовую структуру морского трубчатого червя. Не думаю, что это ему пригодилось в дальнейшей жизни, но хорошую отметку он получил.