Надежда Сечкина

— Отъебись, пидор, — среагировал Сет.
— Мне не нравится это слово, — подал голос Эндрю. — Не употребляй его.
— Я мог бы сказать «отъебись, ушлепок», но тогда было бы непонятно, к кому из вас я обращаюсь.

Он нарочно изнурял себя тренировкой, чтобы избавиться от мыслей о «Лисах», экси и своем прошлом.

— Эндрю! Не оставляй меня наедине с этими дебилами надолго. Я уже слишком стар, чтобы вытирать им сопли.

— Ох, тренер, как я вас понимаю, — отозвался Эндрю.

— Трезвый Эндрю — это вообще хорошая идея, плохая или из разряда «сдохнем и не успеем пожалеть»

— Единственное, чем мы отличаемся, — это удача и вера.

— И психоз, — прибавил Нил.

Рене улыбнулась.

— Не совсем так. Я — плохой человек, который изо всех сил старается быть хорошим, но я бы даже не пыталась стать хорошей, если бы не внешние обстоятельства.

Но если ты, как мы подумали с самого начала, похож на нас, возможно, однажды ты тоже увидишь во мне друга.

Он подсовывал мне контракт, но я его не подписал. Он не смог меня заставить. Так что все по-прежнему. Я — Лис.

Она не была разгневана – хотя Нил счел бы это правильным, – не была и погружена в скорбь – а именно это он и ожидал увидеть. Элисон просто была.

Нил не узнал этого человека, но справляться насчет его имени не было нужды. Черная цифра три, вытатуированная на левой скуле, говорила, что перед ним не кто иной, как Жан Моро, основной защитник «Воронов» и, предположительно, давний друг Кевина. Сегодня его лицо определенно не лучилось дружелюбием.

— Где-то я тебя видел, — произнес Жан с густым французским акцентом.

— На шоу у Кэти, если смотрел, — сообщил Нил.

— А, точно. Как, говоришь, тебя зовут? Алекс? Стефан? Крис?

На миг Нилу показалось, что он полетел вниз. Земля как будто ушла у него из-под ног, в желудке все перевернулось. Секунду — минуту? вечность? — спустя он осознал, что не сдвинулся с места. Более того, замер не дыша.

За восемь лет в бегах Нил сменил шестнадцать стран и двадцать два имени. Одно имя, упомянутое Жаном, могло ничего не значить, но три — уже не совпадение. Это угроза. Эндрю предупреждал, что Рико раскопает прошлое Джостена, как бы глубоко они с матерью его ни зарыли. Нил боялся этой неизбежности, но не хотел ее признавать. Иногда проходили годы, прежде чем отцу удавалось напасть на их след. Поверить, что Рико добился этого за две недели, было невозможно.

— Вы забрали то, что вам не принадлежит, — встрял другой Ворон. — И в этом сезоне похороните себя собственными руками.