В. Коваленко

Не люблю копаться в своей голове. Там, как правило, творится настоящий кавардак из чувства незащищенности, смешанной с неуверенностью и приступами самокритики, и все это приправлено необоснованной самонадеянностью. Хреновое это место, мой мозг.

Дин и его девушка живут в Вест-Виллидж на Манхэттене. Однажды Элли призналась, что это наиболее шикарный район из всех, где она жила раньше. Однако для брата это фактически деградация, ведь семейный пентхаус расположен в Верхнем Ист-Сайде и занимает три этажа нашего отеля «Хейворд Плаза». Но новое место жительства удобно для них обоих: Дин преподает в расположенной рядом частной школе, а Элли играет главную роль в сериале, который как

раз снимается на Манхэттене.

Я рад, что Элли стала востребованной актрисой, но втайне считаю, что книга лучше экранизации.

Книги всегда лучше.

И, черт возьми, все ведь действительно может случиться. Достаточно улыбнуться Саммер, и она окажется в моих объятиях, не зря же расточала флюиды желания направо и налево. Но…

– Ты только начал или перечитываешь?

Не услышав ответа, оборачиваюсь и замечаю скептическое выражение, промелькнувшее на лице Фитци.

– Ты читала серию «Переменчивые ветры»?

– Только первые три книги. Четвертую еще не успела. – В моих руках томик толщиной больше тысячи страниц. – Говорят, эта история даже длиннее, чем предыдущие.

– «Кровь дракона»? Да, в два раза длиннее, – рассеянно отвечает он. И все еще смотрит на меня с сомнением. – Не могу поверить, что ты читала эти книги.

– Почему? – Обиженно поджимаю губы.

– Просто это не легкое чтиво и… – Он неловко умолкает.

На догадку уходит секунда.

Не то чтобы он не верит, что я прочла эти книги.

Просто он не верит, что я способна их прочесть.

Возмущение вскипает в груди и волной горячей лавы подкатывает к горлу. Действительно, с чего бы ему поверить? Он считает меня поверхностной. Глупые девушки из женской общины не в силах усвоить такой длинный, сложный материал! Черт, он, наверное, и неграмотной меня считает.

– Я, мать твою, умею читать, – я практически рычу.

– Что? – вздрагивает он. – Я не говорил…

Хватаю полотенце и наспех оборачиваю его вокруг бедер. Позерка. Меня не интересовали, не интересуют и не будут интересовать такие.

Почему же ее обиженное лицо стоит перед глазами?

– Ну ладно, – уступает Саммер, чокаясь своим бокалом с Майком. – Время – деньги!

Она подмигивает мне и улыбается, и все внутри тает как масло на раскаленной сковородке. Даже бездарность возомнит себя поэтом при виде ее улыбки – ослепительной, искренней и такой же красивой, как и все остальное в Саммер.

Малышка и ее мама – самые важные в мире люди для него.

Розовый, как бутончик, ротик Джейми открывается, и она одаривает меня широкой беззубой улыбкой и машет в мою сторону руками.

– Она вечно требует внимания, – вздыхает Так.